В.Б.Губин. О науке и о лженауке. - М.: Изд. РУДН. 2005. Стр. 73-84.


КРИВОЕ ЗЕРКАЛО

(О книге А. С. Сонина ““Физический идеализм”:
История одной идеологической кампании”)

Правильные общие представления о мире и его познании весьма важны для науки, особенно в критических, парадоксальных ситуациях. Они указывают, что в мире существует и в каком смысле, что можно и чего нельзя, какие механизмы связи вещей разрешены, а какие нет. В истории науки скачки в ее развитии сопровождались изменением общих взглядов на мир. Известны досадные взаимные непонимания выдающихся ученых, например Галилея и Кеплера. Конец 19-го и 20-й век добавили в физике споры о согласовании термодинамики и механики, о теории относительности и природе квантовой механики. При этом конкретно-физические основания и доводы переплетались с общеметодологическими.

В советское время как научная преподавалась теория познания диалектического материализма. Надо сказать, большая часть ученых была с нею согласна и представляла в общих чертах познание так, как она трактовала. Основными положениями в ней были, помимо первичности материального: неисчерпаемость материи и познания, переход количественных изменений в качественные, несводимость высших форм движения к низшим, представление о теориях как о приближенных моделях мира, общественно-историческая практика (а не отдельные опыты!) как конечный критерий правильности.

Однако эта теория принималась не всеми. Причины были различны: от предубежденности до простого ее непонимания или вообще незнакомства с нею, что многими практически работающими физиками считалось (и считается) в порядке вещей. Кое-кто считал ее не наукой, а идеологией, т.е. чьей-то посторонней для науки пропагандой. Это несогласие отчасти представлялось как знак независимости и прогрессивности. Что касается студентов, то не секрет, что нагрузок они не очень любят, да и общественные науки вроде бы не относятся к основному делу, поэтому реально всё это изучалось обычно весьма и весьма поверхностно, хотя основные моменты в головах откладывались.

О согласовании термодинамики с механикой острых философских дискуссий почти не было, хотя статей было предостаточно. Фактически эта проблема не осознавалась широко как по существу конкретно-методологическая. В отношении двух других проблем основной базой диалектиков была идея о неисчерпаемости материи и, соответственно, ограниченности и неокончательности теорий относительности и особенно квантовой механики в связи с утверждением копенгагенской школы о ее полноте. Эти вопросы не разрешены до сих пор, хотя внешне победил взгляд, что эти теории, причем квантовая механика - в копенгагенской интерпретации, - окончательны.

В 1994 г. вышла книга А.С.Сонина ““Физический идеализм”: История одной идеологической кампании” *),
______________________________________________________________
*)   “Издание осуществлено при финансовой поддержке РФФИ согласно проекту 94-06 {философия. - В.Г.} 19791. Рецензенты: академик РАН В.Л.Гинзбург профессор Д.Н.Зубарев, член-корреспондент РАН С.М.Рытов.
______________________________________________________________

претендующая на объективное изложение и оценку истории этих столкновений. Она произвела заметный шум, и до сих пор многие ссылаются на нее как на достойное доверия свидетельство о сложных прошлых временах и о дефективности и никчемности диалектического материализма. Первоочередным и главным тезисом Сонина является мысль, что марксистская диалектико-материалистическая теория самоуверенно и неуместно вмешивалась в область физики. Передовым ученым приходилось отбиваться, и хотя они примерно в 1954-м году победили, вылазки их противников не прекращались и позже. К этой линии Сонин добавляет галерею портретов ученых физфака МГУ, обычно оппонировавших “правильной” физике и поданных весьма превратно и отрицательно.

Посмотрим на проработку Сониным главной линии. И тут нас с самого начала ожидает сюрприз. Для введения и разминки он “изложил” один из основных трудов по теории познания диалектического материализма - “Материализм и эмпириокритицизм” Ленина. При этом он удивительным образом не упомянул о главном в той книге: ни об абсолютной истине как существующей реальности и объекте познания, ни о ее приблизительном, конечном, условном отражении в теориях, ни о наличии в них объективного содержания, ни о неисчерпаемости объектов и познания, ни о критерии общественно-исторической практики.

Конкретные выводы Ленина передергиваются до невозможных глупостей. Так, он якобы  утверждал (цитирую Сонина):...в буржуазной физике никакого положительного содержания уже нет.” Высказывания Ленина по этому поводу прямо противоположны, он и призывал впоследствии использовать буржуазных специалистов именно из-за конкретного положительного содержания их знаний.

По мнению Сонина,...новая физика явно не укладывалась в рамки догматического диалектического материализма. Поэтому ей была объявлена война.” Но никакой войны физике Ленин не объявлял. Он говорил вообще о другом. Он как раз разъяснил приверженцам старого понимания материи как простого вещества многообразие ее форм и призывал не делать трагедии из кажущегося “исчезновения” материи, которая как внешняя объективная реальность остается.

Манера разговора у Сонина - чисто рекламная. Вот сказал словечко - “догматического”, а что он под этим понимает, в чем заключается догматичность диалектического материализма - не говорит. Он вообще нигде не говорит, что такое диалектический материализм, ни даже о том, что означает “диалектический”. В “Материализме и эмпириокритицизме” он не отметил (не понял?) ничего диалектического. А ведь все-таки для разбора споров диалектиков с метафизиками (недиалектиками) надо было бы хотя бы поставить задачу. Так что в методологическом отношении книга Сонина стоит на совершенно дремучем уровне. По его изложению вообще чувствуется, что он в душе не понимает, что такое “диалектический”. Он также оставляет читателей в неведении, что он сам в методологии защищает. Да нет у него никакой методологии: спорят там неправые с правыми, и всё тут!

Книжка Сонина совершенно необъективна, что можно проиллюстрировать практически каждой строчкой. Она еще и вполне некомпетентна. Автор в начале сообщает, что некоторое время учился на философском факультете МГУ, но философского понимания да и просто методологического разбора проблем у него нет. Особенно поражает полное непонимание сути спора о квантовой механике с копенгагенцами. По его книге невозможно понять физической сущности споров. Фактически книга сводится к голословной, неумной и просто безосновательной защите даже не обычного, банального, так называемого метафизического материализма, характерного для некоторых групп физиков, а просто этих групп. У Сонина вообще не только не видно какой-либо заботы об общей методологии познания, но и как бы просвечивает презрение к ней, как будто физическая наука ограничивается вульгарным и тупым эмпиризмом. А ведь вопросы были связаны с выбором направлений мысли, а также методик и предметов преподавания. Кроме того, Сонин не отличает и не отделяет позиций диамата от мнений людей - кстати, профессиональных физиков, - которые считали, что выступают с позиций диамата, что совсем не обязательно одно и то же.

В книге почти не говорится, с какими конкретно претензиями выступали “диаматчики” и что им отвечали. А ближе к концу излагается, причем обрывочно и невнятно, просто обычный спор физиков друг с другом. Довольно хорошо известно, какие острые столкновения, связанные по меньшей мере с неадекватным пониманием работ друг друга, а также с соперничеством возникали раньше и возникают сейчас. Например, резкое и, по мнению Ю.Л.Климонтовича и А.А.Рухадзе, опубликованному в последние годы, удивительно несправедливое неприятие известными теоретиками основополагающих работ А.А.Власова по теории плазмы (“О несостоятельности работ А.А.Власова по обобщенной теории плазмы и теории твердого тела” В.Л.Гинзбурга, Л.Д.Ландау, М.А.Леонтовича и В.А.Фока (ЖЭТФ, т. 16, с. 246, 1946)).

Послеоктябрьский раздел начинается со стандартной, дежурной лжи: “То, что старое общество необходимо разрушить “до основания”, у победителей сомнения не вызывало”. Тут “хитро” извращена фраза из “Интернационала”: “Весь мир НАСИЛЬЯ мы разрушим до основанья...” Сониным область планируемого разрушения победителями экстраполируется на все старое. А ведь ему во время обучения должны были встретиться слова Ленина о том, что коммунистом можно стать только обогатив себя знаниями, накопленными человечеством. Но он цитирует чрезвычайно избирательно. Скажите, граждане ученые, доверились бы вы столь “объективному” обозревателю, если бы он взялся отображать ваши достижения, будучи их противником?

На следующей странице аналогичный перл: “Считалось, что в ней {марксистской философии. - В.Г.} одной содержатся ответы на все конкретные вопросы всех без исключения наук.” Диамат таких глупостей никогда не говорил, а наоборот - утверждал, что “всякая истина конкретна”, т.е. подлежит непосредственному изучению соответствующей наукой.

Потом Сонин переходит к одному из главных “догматиков” - к физику профессору МГУ А.К.Тимирязеву (сыну биолога К.А.Тимирязева). АКТ в 1904 году с отличием закончил физмат Московского университета, потом два года доучивался в Германии электротехнике, со студенчества и до конца работал с Лебедевым. АКТ еще до революции стал выступать против теории относительности. О 20-х годах Сонин пишет: “Статьи с критикой теории относительности Тимирязев не мог печатать в физических журналах, так как любому физику была ясна абсурдность его утверждений.” Ну и прекрасно!

Тогда же физик И.Е.Орлов писал: “Вовсе не относительность движения создает пропасть между классической физикой и теорией относительности Эйнштейна, но общий философский релятивизм последней: относительность всякой реальности.” (1925 г.) Ну что ж, не прав был Орлов, так как теория относительности не утверждает философского релятивизма. И вместо того, чтобы грамотному методологу Сонину указать на неосновательность критики Орлова, он пишет свою несуразность:...совершенно непонятно, почему для защиты своих взглядов нужно прибегать к философским аргументам.” А почему бы не прибегать? Неужели общие представления не имеют значения? Тогда зачем они вообще? Вот отвергли же по философским соображениям Ландау и Лифшиц в начале “Статфизики” объяснение необратимости Смолуховским (не называя его имени), так почему нельзя другим? Главное - чтобы всё было сделано правильно. У Ландау и Лифшица - неправильно.

И нагнетает дальше:...еще Ленин, осуждая Пуанкаре и Маха, указывал, что релятивизм в познании неизбежно ведет к агностицизму, скептицизму и субъективизму. Поэтому теория относительности, с точки зрения марксистской философии, просто не может быть истинной.” Но Ленин не говорил о неправильности теории относительности. Это Сонин путает релятивизм в познании - отрицание наличия объективного содержания в научных знаниях - с названием конкретной физической теории, в которой несмотря на название нечто от объективного, конечно, содержится. По аналогичному поводу Дидро писал: “Почему наpод все еще пpeбывает в заблуждении? Да потому, что он пpинимает названия за доводы.” Так что Сонин не лучше Орлова в философском понимании, но еще и перевирает критикуемых.

Изложенный букет содержится на первых 20 страницах. А всего их 220. Большой объем сам по себе способствует впечатлению верности, и книжка еще долго будет кривым зеркалом истории с методологией и превратно изображать отношения людей на физфаке и около него. А люди там были очень даже самостоятельные и говорили, что думали, а не то, что диктовал кто-то. И если, скажем, Борис Иванович Спасский что-то трактовал таким-то образом, то именно так он и думал и считал это верным и полезным. А не какие-то злые дяди велели ему писать цитаты из Энгельса.

О 30-х годах Сонин написал, создавая впечатление, что за “физический идеализм” репрессировали, однако доказательств он не приводит. Он просто ловкими формулировками привязывает эту причину к арестам, например: “Еще один “физический идеалист” {после Ландау. - В.Г.}, ... В.А.Фок тоже был репрессирован”, - хотя чуть ниже сам же указывает другую причину. Ландау же, судя по статье Е.Л.Фейнберга “Ландау, Капица и Сталин” (“Природа”, 1998, № 1, есть на сайте VIVOS VOCO), был арестован за самые натуральные листовки (текст -   http://www.ihst.ru/projects/sohist/document/letters/lan-kor.htm ).

Чуть ли не единственный пример конкретно-физического спора, описанный Сониным, показывает его собственную полную некомпетентность. Он приводит как пристрастную и несостоятельную критику В.Н.Кессенихом радиофизика Я.П.Альперта:...полученная единичная кривая, в которой нельзя отделить случайные ошибки от ожидаемого эффекта, публикуется в сопровождении весьма далеко идущих выводов о совпадении теории с экспериментом.” С ошеломляющей “логичностью” Сонин резюмирует: “Скорее всего, здесь под обвинением в недобросовестности скрываются личные обиды Кессениха.” Тут не поймешь, смеяться или плакать, потрясающая ли это безграмотность или просто бессовестная инсинуация или то и другое вместе. В изложении споров о близкодействии объективность и понимание у него также отсутствуют.

Половина книги состоит из изложений, притом весьма односторонних, вещей, не связанных с “физическим идеализмом” - проблемой, заявленной в названии, - а с выяснением как национальных, так и личностных приоритетов и с космополитизмом. Довольно много споров о том, чем именно заниматься и кому отдавать результаты, печататься ли за границей. Напомню, что когда С.И.Вавилову говорили, что нас за границей не читают, он утешал: “Ничего, ничего, главное - чтобы мы их читали.” С какой стати просвещать заграницу, а своих оставлять во мраке неведения? И, между прочим, кампания против космополитизма последовала за письмами П.Л.Капицы Сталину о необходимости развивать нашу самостоятельность и против нашей обычной манеры принижать наших ученых и инженеров и завышать оценки западной науке и технике, пытаясь копировать их во всем.

На стр. 128-129 Сонин пишет: “Еще один борец за приоритет отечественной науки - профессор Дмитрий Дмитриевич Иваненко.... {Каков тон! Кто такой Сонин, чтобы так говорить о ДД! - В.Г.} - один из ревнителей “советской” физики, яростный борец против “физического идеализма” и “космополитизма”... {А почему бы Иваненко не быть ревнителем “советской физики”? Почему бы ему не бороться с “физическим идеализмом”? Сонин так и не сказал вразумительно, что это такое. Да и с каких это пор космополитизм хорош? Вот будут когда-нибудь все братьями и сестрами - тогда пожалуйста. А пока табачок врозь. - В.Г.}

Свое выступление на заседании Оргкомитета {по подготовке к 1949 г. так и не состоявшегося совещания по методологии физики. - В.Г.} Иваненко начал с оптимистического тезиса, что “советская теоретическая физика имеет основания и должна взять на себя решение задачи создания картины мира”. Однако, по его мнению, этому мешает Ландау, который своим авторитетом препятствует тому, чтобы физики занимались глобальными проблемами, Ландау призывает их решать конкретные задачи {думаю, тут Сонин передал своими упрощенными словами более сложную и верную мысль ДД. - В.Г.}, то, что Иваненко пренебрежительно называет “малым стилем” в науке.” Ну что ж, по крайней мере доля истины в словах ДД была.

Однажды в журнале РАН “Природа” в статье о нобелевском лауреате Глэшоу рассказали, что он в конце 50-х пожелал поработать в ФИАНе. Однако наши контролирующие органы так долго наводили о нем справки, что он потерял терпение и не поехал. Автор заключил статью: вот так мы потеряли нобелевского лауреата! А вот это как раз сомнительно: вряд ли в ФИАНе ему дали бы заняться его неконкретикой. Так что вернее всего он должен до конца жизни регулярно ставить благодарственную свечку нашим “органам”.

Еще два “борца” против “замалчивания русских авторов”, личности безусловно незаурядные (как отмечает сам Сонин), Акулов и Ноздрев, были позже, в 54-м году, приказом министра уволены с физфака МГУ как “мешавшие установлению нормальных деловых отношений с учеными Академии наук и других научных учреждений”. То бишь от них избавились вполне даже административно.

Следом Сонин пожурил Б.М.Вула как приверженца диамата. “У физика Вула всегда было развито чувство нового. Но физика - физикой, а в области идеологии Вул твердо стоял на ортодоксальных позициях.” (стр. 137) Можно подумать, что в области идеологии следует менять взгляды как перчатки. Кроме того, Сонин по своему обыкновению называет идеологией методологию: “Вул предложил назвать его {принцип неопределенностей. - В.Г.} “соотношением взаимодействия”, подчеркивая тем самым частный, инструментальный его характер” {т.е. вызванный не самой глубокой природой мира, а используемыми наличными средствами контроля и наблюдения. - В.Г.}. Ничего дикого в этом нет и быть не может. Эйнштейн вот сомневался в полноте и окончательности квантовой механики, ну а советскому физику-диаматчику это сам бог велел. Засилье ура-завершенных подходов к физике тогда было и сейчас не прошло.

В действительности диаматчики были в большом загоне, и кому на кого больше следует жаловаться - еще вопрос. Можно только изумиться, какие соринки подбирает Сонин в качестве обвинений. Вот пример: “Совершенно удивительную по своей безграмотности и безответственности статью поместил в газете “Красный флот” {Северного флота. - В.Г.} Максимов. Она называлась “Против реакционного Эйнштейнианства в физике”.” Можно себе представить, каким влиянием пользовался член-корр. А.А.Максимов, если ему удалось изложить свои взгляды только во флотской многотиражке, доверчиво принявшей его явно из почтения провинциалов к его титулу! Но (по свидетельству статьи “Берия и теория относительности” / Исторический архив, 1994, № 3, с. 215-223, публикация С.С.Илизарова и Л.И.Пушкаревой, http://www.ihst.ru/projects/sohist/fock52.htm ) и там его настигли Тамм, Арцимович, Кикоин, Леонтович, Сахаров, Ландау, Алиханов, А.П.Александров и другие письмом Л.П.Берии: “Непосредственным поводом нашего обращения к Вам послужил возмутивший нас факт опубликования в газете “Красный флот” от 13 июня 1952 г. невежественной и антинаучной статьи члена-корреспондента АН СССР Максимова А.А. под названием...” В результате редактору “указано” на непрофильность публикации.

Сонин приводит, конечно с осуждением, любопытную цитату из Максимова:...полное повторение всех основных положений современной англо-американской идеалистической философии - измышлений так называемых логических позитивистов или логических эмпириков, физикалистов, операционалистов, семантиков и прочих фокусников, целью которых является обработка голов доверчивых потребителей наукообразной болтовни.” Ну, насчет сознательности цели Максимов преувеличил, их заблуждения вполне чистосердечны, а о прочих семантиках сказал хорошо. Я так до сих пор не могу спокойно вспомнить статью 72-го года Ахиезера и Половина в УФН (Почему невозможно ввести в квантовую механику скрытые параметры? // УФН, 1972. Т. 107. Вып. 2. С. 463-479.), в которой логически доказывается разными способами невозможность теории более глубокой, чем квантовая. Правда, в не замечаемом авторами предположении самой примитивной (редукционистской) и явно нереалистической связи квантовых и субквантовых (“скрытых”) параметров.

В общем, к середине пятидесятых упрощенный материализм стал вполне независимым. Как пишет Сонин на последней странице, “поминать недобрым словом “физических идеалистов” и “космополитов” стало дурным тоном. Но ... по-прежнему диалектический материализм считается венцом философии...” А что относительно венцов философии может сказать сам Сонин? Или он по этому поводу не имеет своего мнения, или ему стыдно его высказать? Кроме того, ведущих физиков никакое философское давление совершенно не волновало. Например, квантовую механику А.С.Давыдов в лекциях на физфаке интерпретировал вполне по-копенгагенски без всяких сомнений и оговорок и даже упоминаний о несогласии Эйнштейна с этой интерпретацией. Я помню полную подавленность профессиональных философов при встречах с физиками еще в начале 60-х. Суверенность физиков явно видна и в фильме “9 дней одного года”.

И “советская физика” с тех пор постепенно сдала “западной” некоторые свои специфические преимущества, которые могли бы дать свои плоды. Так, она почти полностью перешла на копенгагенскую позицию, так что сейчас даже перестал пониматься смысл знаменитой статьи 1935 года Эйнштейна, Подольского и Розена о неполноте квантовой механики. Забыта также интерпретация необратимости Смолуховским (в “Статфизике” Ландау и Лифшица она отвергается по неверным, упрощенным методологическим основаниям), в результате физики остаются без ее объяснения. К настоящему времени у нас повсеместно приняли квантовые разрешения парадоксов Гиббса (об аддитивности энтропии), хотя это должно означать, что в классическом мире не могло бы быть классической термодинамики (и тепловая машина в нем работала бы как-то иначе), что весьма странно. По-видимому, последними из авторов учебников, кто не принимал квантового решения, были профессора физфака В.К.Семенченко, И.П.Базаров и Я.П.Терлецкий.

Я опустил много других частностей. Разбирать все это долго. И главное препятствие - это необходимость изложить и разъяснить суть проблем, чего Сонин сам не делает, да и явно не может.

Какие направленность и результат книги Сонина? Кому она выгодна? Аспектов тут несколько, и о некоторых говорить нелегко. Один из них - клановый: полное оправдывание одних групп и несправедливое опорочивание других. В этом отношении у физфаковцев, знавших Власова, Иваненко, Спасского и других и уважавших их, книга вызывает возмущение. Во всяком случае, не Сонину их оценивать! Так или иначе А.А.Власов сделал свое дело в теории плазмы. И преподавая, он учил самостоятельно думать. В частности - не скрывал, а подчеркивал принципиальные трудности в обосновании статмеханики, а это очень глубокий вопрос с большими и широкими последствиями при его разрешении, причем обычно замазываемый в учебниках. Он был искренне заинтересован своей тематикой, случалось, бывал вспыльчив, но отходчив. С ним можно было разговаривать об этих вопросах, спрашивать и возражать. Лично я помню его с благодарностью. Дмитрия Дмитриевича Иваненко, похоже, на физфаке вообще все любили. Борис Иванович Спасский был, по-видимому, идеальным руководителем кабинета истории физики. Он знал эту историю и разбирался в проблемах физики. И хорошо понимал (схватывал), что ему говорили, что бывает далеко не всегда среди авторитетных физиков, многим из которых зачастую и без вас всё ясно и понятно. Не следует преуменьшать роль широких знаний, которые дает история физики, причем поданная через призму научной методологии. Вообще говоря, потенциальной целью развития физика, помимо технических навыков, является правильная расстановка оценок надежностей различных положений физической науки. Физика - не математика. Многие ли, к примеру, осознают, что принятые разрешения парадоксов Гиббса - одни из самых сомнительных положений во всей физике? Пропорциональная оценка теорий и их интерпретаций нужна для готовности принять иные возможные разрешения трудных проблем, чтобы общая система теорий стала более согласованной. В противном случае, полагая нечто недопустимым, не считая возможным чем-то поступиться или подумать о более широком подходе или отложить доделывание неясностей на потом, он может пройти мимо крупнейших открытий или не принять их, что и происходило не единожды, между прочим - и с нашими ведущими группами *). У Б.И.Спасского была такая правильная шкала.
______________________________________________________________
*
)   Например,
        принятие в 40-50-х годах элементарных частиц за истинно элементарные, следовательно - бесструктурные, точечные, и отказ от поисков их структуры (следы остались в “Теория поля” Ландау и Лифшица; автор же первой работающей модели составных “элементарных” частиц С.Саката как будто в насмешку над нашими метафизиками перефразировал высказывание из “Материализма и эмпириокритицизма”: “Нейтрино так же неисчерпаемо, как и атом.” (Новые представления об элементарных частицах / Вопросы философии, 1962, № 6, с. 129-140));
       непринятие интерпретации необратимости Смолуховским как субъективистской (их же “Статистическая физика”; снятие Д.Н.Зубаревым - одним из заказчиков и рецензентов книги Сонина - информации об этих работах Смолуховского в 3-м издании БСЭ по сравнению со 2-м);
     как бы слишком научное торможение со стороны Ландау явно, так сказать, наклевывавшегося, но так и не состоявшегося открытия Гинзбургом объяснения сверхпроводимости: В.Л.Гинзбург. Лев Давидович Ландау (К шестидесятилетию со дня рождения) / УФН, 1968, т. 94, вып. 1, с. 181-184.)
______________________________________________________________

Еще одна черта писаний Сонина - странная, но обычная для некоторых кругов какая-то патологическая страсть вечно помнить опасности и несправедливости давно прошедших чрезвычайно напряженных для страны дней, когда она была, мягко говоря, в критическом положении и в прямом смысле боролась за выживание, и холить и лелеять эту память, экстраполируя испуг и на более благополучные времена и вообще на весь тот общественный строй, который сейчас у нас разрушен. Истеблишмент нынешнего может быть доволен.

В научном же плане самый опасный результат книги Сонина - это невежественная дискредитации диалектического материализма, действительно научной методологии, знакомство с которой для физиков по меньшей мере весьма желательно. (Добавление 2006 года: Последняя по времени поддержка на высоком уровне тотально невежественной и несправедливой книги А.С.Сонина ссылкой на нее как на достойный доверия научно-исторический документ оказана журналом “Успехи физических наук” в конце прошлого года: статья Г.В.Киселева “Физики - выпускники Московского университета и советский Атомный проект”, УФН, 2005, т. 175, вып. 12, с. 1343-1356.)

Я сознаю, что не всё сказал, что следовало бы. В частности - что в те времена часто были неправы обе стороны. Сторонники диалектики не всегда ее достаточно понимали и потому иногда слишком много требовали от новых теорий - всё же конечных моделей неисчерпаемой реальности, однако в наших условиях вполне работоспособных. А метафизики, будучи лучшими профессионалами во многих конкретных физических областях, плоховато понимали место физики в системе других наук и, кроме того, несколько перебирали в прагматизме и в своем апломбе. Нынешнее же отсутствие жарких споров хотя бы между физиками напоминает кладбищенский покой.


[ Предыдущая статья ] [ Следующая статья ] [ На оглавление книги ] [ На главную страницу сайта]